Антон оставляет следующие записи в дневнике:
- Оптимистичные, если TraumaLimit = 48 или меньше.
- Пессимистичные, если TraumaLimit = 49 или больше.
Запись №1 (оптимистичная)
Я так рад быть здесь. Прошу прощения за свою исповедь. Но эта война тяжким бременем отпечаталась на моей душе. Люди, которые... которые были мне очень дороги, велели мне остаться в живых любой ценой. А поскольку я обязан им жизнью, я не могу ей разбрасываться.
Запись №1 (пессимистичная)
Хорошо жить под крышей, пусть даже дырявой. Прошу прощения за исповедь. Но, пожалуйста, поймите — я хотел выйти на улицу среди бела дня и ждать пули, если пришлось бы прожить еще день в одиночестве. После всего увиденного, я просто устал бороться за жизнь.
Запись №2 (оптимистичная)
Я был фактически точен, когда говорил о своем ученом статусе. Как-то раз меня номинировали на Филдсовскую премию — это как Нобелевская премия среди математиков. Я... Я преподавал, и мне это очень нравилось.
Частично это стало причиной потрясения, которое на меня оказала война. Много месяцев я оберегал своих лучших студентов, но в конце концов их убили у меня на глазах.
Запись №2 (пессимистичная)
Я учил молодых людей математике. В эти дни трудно найти более бесполезного навыка. Но я знаю, как поставить капкан и сварить крысу! Ни дня без новых знаний, как я говорил своим студентам. Они все погибли... убиты, словно скот, или хуже, потому что животных стараются не пугать перед убоем. Это портит вкус.
Запись №3 (оптимистичная)
После того как кампус был разрушен, я прятался со своими студентами в заброшенных домах на набережной. Какое-то время нам удавалось там выжить, охотясь на крыс. Мы пробили проходы в стенах подвалов, чтобы безопасно перемещаться из дома в дом, поскольку обстрелы и снайперский огонь не прекращались. Но сырая тьма и постоянный страх быть похороненным заживо свел некоторые блестящие умы в безумие.
Запись №3 (пессимистичная)
После того, как университет был уничтожен, мы бежали и спрятались. Долгие, нескончаемые месяцы мы жили в подвалах. Ползали по темным проходам и охотились на крыс, чтобы поддержать свое существование. Я видел, как мои ученики сходили с ума от страха, лишений и тоски. Мы сидели, забившись в подвалы, словно черви в банке, слушали грохот взрывов и ждали милосердной смерти.
Запись №4 (оптимистичная)
Военные шли по району, обыскивая погреб за погребом и вытаскивая людей, из которых некоторых расстреливали на месте, в особенности молодых людей, как "пособников террористов". Девушек куда-то уводили. Мои студенты накрыли меня матрасами и велели мне не двигаться. "Пожалуйста, хоть один раз, профессор, вы должны нас послушаться", — сказали они. Я не нашел сил протестовать.
Запись №4 (пессимистичная)
И наконец пришли военные и вымели нас из убежищ, словно крыс. Моего лучшего студента Нико, который этой весной должен был ехать в Оксфорд, застрелили как "пособника террористов". Вопли девушек, которых утаскивали прочь, навсегда останутся в моих ушах. Самая жестокая ирония быть единственным выжившим, когда все, кого я поклялся взращивать и оберегать, мертвы.
Комментарии
Добавить комментарий